Вернувшись из армии, Иван работал вместе с отцом в своем хозяйстве. В 1933 году Иван Иванович, уступая просьбам крестьян, согласился стать старостой в Покровской церкви в селе Запонорье. В том же году его арестовали и приговорили к четырем месяцам заключения в исправительно-трудовом лагере за невыполнение государственных обязательств. В 1935 году он снова был приговорен к шести месяцам заключения в исправительно-трудовом лагере за не­уплату налогов. Вернувшись из заключения, он устроился рабочим на строительстве школы в Павловом Посаде, а затем в 1937 году - рабочим на лесопильном заводе в Дрезне. Но где бы он ни работал, он никогда не забывал, что он церковный староста и всегда был озабочен тем, совершается ли в храме богослужение. Когда не стало постоянного священника в Покровском храме, он привозил священника из города, и тот совершал требы в домах прихожан. Это и явилось причиной ареста Ивана.

В справке на его арест сотрудники НКВД написали: «Демидов Иван Иванович... является инициатором внедрения религиозной пропаганды на селе. Систематически организовывает богослужение по дворам колхозников, является сельским церковным старостой... Пользуясь набожностью части колхозников... он использует их религиозность, настраивает колхозников против колхоза, говоря, что "колхозы противны Богу... Колхоз есть безбожество. Я в него никогда не пойду, потому что я верующий и веру православную не про­дам. Сейчас у власти не поймешь кто..., нашу православную веру хотят загнать неизвестно куда. Но я уверен, что... Церкви не одолеет никто и никогда".

Будучи церковным сельским старостой, Демидов... ведет большую религиозную пропаганду на селе... В результате... молодежь села отстраняется от общественно-политической жизни... Все перечисленные факты подтверждаются агентурными материалами и негласными допросами свидетелей.

Допрошенные свидетели показали, что, «являясь церковным старостой церкви в Запонорье, Демидов в пасхальные дни 1937 года привез в деревни Андреево и Сумино попа для религиозной пропаганды, снабдив... подложными документами сельсовета о том, что ему разрешается совершать свободно богослужения».

Иван Иванович был арестован в доме своей сестры в Дрезне 22 августа 1937 года и заключен в ногинскую тюрьму.

  - С какого года вы церковный староста запонорской церкви? - спросил его следователь.

   - С 1933 года.

   - Как вы попали в церковные старосты?

  - По просьбе верующих, которые об этом просили меня в церкви по­сле службы.

   - Много верующих в вашей запонорской церкви?

  - К церкви приписано всего семь дворов, а посещают церковь немно­го больше.

- Следствие располагает материалами, что вы, являясь гармонистом игруппируя вокруг себя подростков села, сочиняли и исполняли контрреволюционные частушки, направленные по адресу вождя народов и советской вла­сти. Признаете себя в этом виновным?

  - Да, я являюсь гармонистом, и около двора я изредка наигрывал на гармонике, но контрреволюционных частушек я никогда не сочинял и не исполнял, и виновным себя в этом не признаю.

   - Следствие располагает материалами, что вы, являясь членом контрреволюционной церковной группировки, получали задания через свою сестру.
- Проводить контрреволюционную деятельность на селе по развалу колхоза.
Признаете себя в этом виновным?

   - Сестру свою... я посещал... но никаких заданий в духе контрреволю­ционной деятельности я от нее не получал и виновным себя в этом не при­знаю.

- Вы следствию даете ложные показания, следствие требует от вас правдивых показаний.

   - Я следствию даю правдивые показания, и виновность свою отрицаю.

После первых допросов Ивана Ивановича не вызывали на допрос в те­чение месяца и только когда следствие было закончено, другой уже следова­тель допросил его.

   - С какого времени вы являетесь церковным старостой? - спросил он.

   - С 1933 года я состою церковным старостой при церкви села Запоно­рье Куровского района, — ответил Иван Иванович. - До настоящего времени являюсь верующим.

11 октября 1937 года тройка НКВД приговорила Ивана Демидова к де­сяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере, и он был отправлен в поселок Кульдур Бирского района Хабаровского края, в Буреинский желез­нодорожный лагерь НКВД.

В 1939 году Иван Иванович отправил заявление с просьбой пересмот­реть дело и приговор, как неправый. 20 сентября 1939 года ему был послан от­вет областного прокурора: «в жалобе отказать».

Находясь в заключении, он ни от кого не скрывал, что он человек ве­рующий и был на родине церковным старостой, и когда его спрашивали о его вере и уповании, он отвечал на это прямо, нисколько не смущаясь, и всегда опирался в своих ответах на слова Священного Писания. И сотрудники оперативного отдела лагеря стали преследовать его и подыскиваться, чтобы открыть против него новое дело.

В апреле 1942 года они допросили заключенных, работавших вместе с Иваном Демидовым, добиваясь от них лжесвидетельств, и те показали, что Иван Демидов вел антисоветские разговоры, был враждебно настроен к совет­ской власти, говорил, что осужден за свои религиозные убеждения и что в прошлом был церковным старостой, что, будучи старостой, отстаивал храм от закрытия; когда разговаривал на религиозные темы, утверждали свидетели, то всегда говорил, что Бог есть и все должны верить в Бога. О том, что он был человеком верующим, знали все заключенные в бригаде. В присутствии за­ключенных он пел церковные песнопения и молился.

1 мая 1942 года Иван Демидов был арестован и заключен в лагерный изолятор.

     - Вам предъявляется обвинение в совершенном вами преступлении, предусмотренном 58-й статьей; поняли ли вы и признаете ли себя виновным в предъявленном вам обвинении? — спросил его следователь.

    - В предъявленном мне обвинении по 58-й статье виновным себя не признаю, так как я никогда никакой контрреволюционной агитации не прово­дил. Предъявленное мне обвинение я хорошо понял.

      - Что вы еще желаете показать по существу предъявленного вам обви­нения?

      - Больше показать ничего не могу.

Следователи стали проводить очные ставки между лжесвидетелями и Иваном Демидовым. Услышав, насколько лживо и нагло показывают люди, Иван, отвергнув все лжесвидетельства, в знак протеста отказался подписывать протоколы очных ставок. После очных ставок следователь снова допросил Ивана.

- Материалами следствия, показаниями свидетелей и очными ставка­ми установлено, что вы на почве религиозных убеждений среди заключенных проводили антисоветскую агитацию пораженческого и клеветнического харак­тера. Расскажите об этом по существу и подробно, - потребовал от него сле­дователь.

- Показания свидетелей на очной ставке в отношении того, что я рас­сказывал, что на воле был церковным старостой, соответствуют действитель­ности, я их подтверждаю, так как это истина и об этом я говорил, но в отно­шении антисоветских высказываний - этого с моей стороны никогда не было, и это я не подтверждаю. Ничего подобного не было. Среди заключенных я никакой пораженческой и клеветнической агитации не проводил.

24 сентября следствие было закончено, Ивану Демидову были даны материалы дела для ознакомления. Ознакомившись с материала дела в присут­ствии дежурного сотрудника НКВД, он заявил, что с материалами ознакомил­ся, дополнить чем-либо их не может, но подписывать протокол об окончании следствия не будет. Сотрудник НКВД спросил: почему, на что Иван Иванович категорично и спокойно сказал, что не желает подписывать и все, не желает и объяснять почему.

2 ноября 1942 года дело было рассмотрено в закрытом заседании По­стоянной сессией областного суда Еврейской Автономной Республики Хаба­ровского края. После оглашения обвинительного заключения, объемом в одну страницу, судья спросил Ивана Ивановича, понятно ли ему обвинительное за­ключение и признает ли он себя виновным.

«Обвинение мне понятно. Виновным себя не признаю. Никакими контрреволюционными разговорами не занимался», - ответил Иван Иванович.